Лирика

Когда-нибудь... приметишь на бегу
кленовый лист, оттаявший в снегу.
И где-то там - в неведомом краю -
тебя пронзит занозой дежавю.
Тот лист шагренью на сердце падёт.
Привидится отчаянный полёт
в далёком нереальном сентябре.
Сожмёт тисками неотступный бред -
не вырваться: ни вспомнить, ни забыть,
ни отыскать – тянуть какую нить.
И будут ранить глубже и больней
зазубрины давно минувших дней.
Не в силах наважденье отогнать,
перелистаешь памяти тетрадь...
И лишь к утру в звенящей тьме ночной,
быть может, ты припомнишь голос мой,
сквозь полусон в мелодии ветров
услышишь грусть моих былых стихов.

Галина Беспалова

Психика (ремейк).

Ни спектра категория, ни гаммы, ни зодиака прихоть внеземная,
Но - нечто, смысл чего не постигаем - растёт во мне, Психеи лик меняя.
Из импульсов, примет, предубеждений, вибраций интуиции провидца,
Оно исходит смутным побужденьем, конкретностью желания ветвится

Вскрывается оттенком настроенья - то голубым мечтательным и хрупким,
То белым, безоглядно откровенным, то тайным, в цвет ореховой скорлупки.
Дождём всплакнёт и тихо разольется лиловое цветенье на болоте,
Иль умброй мха у древнего колодца растравит боль в закатной позолоте.

Иль вызреет весельем настроенье, и мир проснется в ярмарочной шали,
Но краток миг обманутого зренья, недолог век фантомной пасторали.
А сердце, все захлебываясь смехом, заходится в инфарктном резонансе,
Под стон уключин быта, кратным эхом, пытаясь вторить реквиему вальсом.

Бывает настроение усталым, с измученными за ночь лепестками,
А то игривым, будто луч в кристалле, иль грустным, словно ландыши в стакане.
Бывает всё равно и всё едино, я ухожу в пустыню безразличья,
Где правит золотая середина, по золоту безмолвия гранича.

Бывает - гнев, кровавее кармина, всплывает из глубин кустом кораллов,
Но через миг, невинностью жасмина раскаянье восходит запоздало.
А то вдруг норовит сорваться в пропасть, так стелется чинара над обрывом,
Свободой роста презирая робость, на зло ветрам безудержно игривым,

И, кажется, сорвись и полетела, и падая, паря, так сладко плача,
Душою расставаясь с весом тела, и всем, что для души так мало значит.
Бывает настроение - качели: взлетаю, зависая в предпаденьи,
И - вниз - в надрывный плач виолончели, щемящий шорох желтизны осенней.

Бывает - мне везет, я как то слышу такую же мятущуюся душу,
Столь безнадёжно жаждущую свыше, хорала Баха в тишине гнетущей.
Но глохнет полночь в оловянном свете, грань тени усугубив до предела,
И одиночество, накинув плащ эстета, идет бродить в гравюре черно-белой.

А то вдруг - нараспашку все антенны, в стекающее праной мирозданье,
И в полутьме проступят полутени, полутона и полуочертанья.
Случается, собою не владея, я рею в эмпиреях вдохновенья,
Как в ауре дурманной орхидеи, с ума сводящей самоупоеньем.

Мне никогда заранее неведом цвет зреющего в таинстве явленья,
И я живу заложницею в этом очаровании, как зритель представленья.
А тайна, бередя воображенье, иллюзии прозрений созерцая,
Накатывает новым наважденьем, смеясь над всем открытым мудрецами.

(Татьяна Капутина)

А поле раскинулось где-то вдали,
И кромкою тянется лес.
И даже не верится, что здесь могли
Столько живых лечь сердец…

С самого утра вышли в поход
Восход. Восход.
За каждого все, и каждый за взвод
Восход. Восход.
Пусть дети увидят трудов наших плод
Восход. Восход.
Остался один всего переход
Восход. Восход.

Багровым окрасило каски солдат
Закат. Закат.
Стоит рядом друг и лежит рядом брат
Закат. Закат.
Тот, кто дорожит и кем дорожат
Закат. Закат.
Люди в белых халатах сюда уж спешат
На закат, на закат…

А поле раскинулось где-то вдали,
И кромкою тянется лес.
И даже не верится, что здесь могли
Столько живых лечь сердец…


© Владимир Казанцев

Послушай, милая, самое время сойти с пьедестала, слышишь?
Уже ушли оценившие благородно-красивый изгиб твоих бедер.
Скоро ночь шаловливо и наигранно шумно рванет по крышам
И стихи мои о любви просты и еще не затканы скорбью вроде.
Милая, коли даешь мне прозрачные крылья, зачем отнимаешь дали,
Вскинув ресницы необыкновенные, легкие - птичьи крылья,
Ты будто малютка-русалка из сказки, что принца… нашла едва ли
Или нашла, но принца иззябшего в тусклой ночи тоски и бессилья.
Облачко занавески заботливо для меня каждый изгиб означило
Снисходительностью одежд, зачем-то твою наготу прикрывших,
И эта дорога ладоней моих к волосам твоим пройдена начисто,
За горизонтом, скрывая «сейчас», с блеклою надписью «бывшее».
Меняя таблички «вчера» на «сегодня» и «завтра», смеется весна,
Врываясь в мысли мои, и судьбу, и в планы вкрадчиво, рысьи.
И снова срываясь, бьется шальная моя душа, без…полезного сна.
Милая, ты расскажи им: с каким нетерпеньем я жду и жду твоих писем!

Виктор Зорин

- Завершенье пути. Но осмыслить хватило бы сил
Революций беду и войны бесконечный разгул...
Так скажи мне, Всевышний, зачем же я все-таки жил,
Восходил на вершины и в черных пучинах тонул?
Почему я покоя не знал, отправляясь в поход?
Почему мне ни разу не выпал счастливый билет?
Для чего, не скупясь, Ты отмерил мне бездну невзгод?
Для чего наделил невозможным количеством бед?

- Люди знать не должны, для чего появились на свет.

- Но, Всевышний, прошу, до того, как я буду в раю,
Дай уверенность мне, дай услышать Господний ответ,
Убедиться позволь, что исполнил я волю Твою.

- Хорошо. Вспоминай: в годы юности в горы ходил,
Поднимался весь день, а под вечер устроил привал...

- Нет, не помню, Отец. О таких мелочах позабыл.
Ну, ходил. Ну, и что?

- Ты девчушку в горах повстречал.

- Повстречал? Ну, и что? Ты о главном сказать соизволь:
Что деянья мои и каков предстоящий финал?
А девчушка...

- Она попросила насыпать ей соль.

- Дать ей соль? Ну, и что?

- Ты ей вежливо соль передал.

- Хоть убей, не дошло. Ты дарил мне немало идей.
Я сражался, любил, одолел и сомненья, и боль...

- Говорил: не поймешь. Божьи замыслы не для людей.
Ты родился затем, чтоб вручить этой девоче соль.
Не приписывай Мне постоянство своих неудач.
Если цель укажу, то достигнуть умение дам.
Дал ей соль - это все, что исполнил из Божьих задач.
Остальные задачи, болезный, ты выдумал сам.


Людмила Некрасовская

Осень, как осень. Ржавые мачты сосен.
Буря в бутылке. Шторм тротуарных плит.

Боцман, каким зюйд-вестом меня уносит
в море, в котором мне никогда не плыть?
Что за гольфстрим влечет к мифотворным далям
карточный домик пестовать на костях
личных китов, не сдюживших с мирозданьем?

Хворым дворам транжирящий медь октябрь,
как постоялец, щедрую ренту платит,
футуристично лужами отражен.

Жены моих любимых, утюжа платья,
каждым движеньем мне ворожат ожег,
сами того не ведая. "Черный градус"
в десятигранной гавани топит сны.

Дети моих любимых да будут в радость,
мне же, своих растя, как репей и сныть,
шить себе, с прошлых жизней снимая мерки,
каждым стежком фиксируя пустоту
в мышце сердечной... жалкая костюмерша,
твой карнавальный тяжек тебе и туг!

(Как я легка в подкупольном этом трюке -
быть себе посторонней, храня баланс).

Боцман, соври, что брешь в обветшалом трюме
нам не критична... и выправляй баркас!


Таганова Елена

Где же ты бродишь, мой милый, в каком краю?
Звёзды ль сажаешь в заснеженных облаках?
Разве не слышишь - я в небе твоём пою,
Мысли бросая в полночный земной рукав,

Небо мне шепчет, что нет тебя на земле,
Ты не родился , а может, сгорел твой век?
Волк ли, орёл ли, а может крылатый лев
Кто ты сегодня? В какой из забытых Мекк

Голос твой гаснет, пытаясь меня найти,
Осень сжигает и волю даёт огню,
Если ты жив - встречу мыслью тебя в пути,
Если ты умер - во тьме тебя догоню,

Только бы знать, по какой ты идёшь тропе,
Пьёшь из ручья, а быть может ,ты сам ручей,
Что под окном мне весной серенады пел,
Только зачем же ты высох, пропал зачем?

Кто бы ты ни был - подай мне однажды знак,
Смехом ли , словом , фонариком посвети..
В небе скитаться - чтоб в боге тебя узнать,
Падать на землю - чтоб в смертном тебя найти -

Мне не придётся, я - в мире, где сотни слов
К сердцу прижаты ,припаяны криком дней..
Где же ты бродишь по свету ,моя любовь,
Может, считаешь, что я без тебя сильней?

Ольга Олгерт

Там, где северный ветер
стекает с холмов,
темноглазый пастух
гонит синих коров.
Мир вокруг —
изумрудно-лилов…

…не хватает
дыханья и слов…

Шепчет вереск на склонах:
«Вернуться сумей…»
Помнят скалы касание
ветров и змей.
Месяц там
невесомей теней…

Мне туда —
В край небес и камней

Мне туда — в этот мир
из земли и ветров,
Где дыхание трав,
Ощутимее слов,
Где пастух
Помнит запахи снов…

…слишком нежен
и слишком суров…


Акаси

Дожить до рассвета.

Дожить до рассвета не мне суждено,
Я в полночь погибну омытый дождями
И сердце моё уже чувств лишено,
И душу мою рассекли вы плетями.

Но я не умру, лишь погибнет душа.
Вы сладкой её отравили любовью,
И нежной рукою так страстно дыша,
Приставили меч к моему изголовью.

Я всю вас желал, каждый час, каждый миг,
Увы, не познав вашей истинной ласки.
И мне наказанье! Я вас не постиг,
Прожив с вами жизнь, не сорвав вашей маски.

Но вы не ликуйте, я скоро вернусь,
Ведь вы породили во мне лицемерье.
Как спящий вулкан я однажды проснусь,
И вас награжу ядовитым презреньем.

Я умер в ту ночь, до утра не дожив,
Погибла душа - обретая бессмертье.
А вы злую казнь надо мною свершив,
Себя обрекли на страданье в столетье.

Дожить до рассвета не мне суждено,
Я в полночь погибну омытый дождями
И сердце моё уже чувств лишено,
Ведь душу мою закаляли смертями.

(В.Гаврилов.)

Прервал я санок легкий бег,
Любуясь, как ложится снег
На тихий лес, и как далек
Владеющий им человек.

Мой удивляется конек:
Где увидал я огонек,
Зовущий гостя в теплый дом
В декабрьский темный вечерок.

Позвякивает бубенцом,
Переминаясь надо льдом.
И наста слышен легкий хруст,
Припорошенного снежком.

А лес манит - глубок и пуст.
Но словом данным я влеком.
Мне еще ехать далеко,
Мне еще ехать далеко.

Роберт Фрост