Лирика

***
Уходят не тогда, когда уходят.
Совсем иначе это происходит.
В какой-то день воскресный или будний
Он шлёпанцы привычные обует,
И зубы жёсткой щёткою почистит,
И выключатель сломанный починит,
За завтраком газету почитает,
Прикинет, как идёт футбольный счёт.
И вдруг увидит - женщина чужая
Тарелку держит: «Положить ещё?»
А дальше всё останется, как было:
Не вспыхнет стол малиновым огнём,
И в ванной не окаменеет мыло
(«Семейное» - написано на нём).
И станут годы скатываться в забыть.
Покой, густея, зацветёт в дому.
Но женщина начнёт всё время зябнуть,
Сама не понимая почему.
И муж – непьющий, и достаток нажит,
А всё как бы в предчувствии дождя.
А это он ушёл. Ушёл однажды.
И двери не захлопнул, уходя.

(М.Борисова)

***
Избави бог от поздних сожалений,
Когда нельзя поправить ничего.
Нам так отрадно сквозь туман осенний
Увидеть праздник лета своего.

Но, поразмыслив, мы под звон метели
Всё чаще станем вспоминать о том,
Что сделать мы могли и не сумели,
Что проглядели в лете золотом.

Скорей бы хлынул паводок весенний,
Чтоб год начать, минувшему не льстя.
Избави бог от поздних сожалений,
Когда поправить ничего нельзя.

(Николай Рыленков)

сегодня после работы купи что-нибудь к чаю:
сегодня один человек визит нанесёт к шести.
он не признается, что скучает, но он скучает,
когда обстоятельства вас никак не могут свести.

так принимай же скорее гостя к себе, когда он
устал от речей и странствий, хлопотами измождён;
ударом жизни отправлен в очередной нокдаун
или же просто до нитки вымок под сильным дождём.

отогревай ладони его, скажи ему слово, -
затем, чтобы вечер сбылся уютен, терпок и тих,
а то, что, возможно, ты любишь кого-то другого, -
так это мы все тут, в какой-то мере, любим других.

а то, что в сомнениях маешься, губы кусая,
оплошностей после всего несбывшегося боясь, -
так это мы все, поверь, с надтреснутыми сердцами,
и всем из нас хоть однажды нашлось, с кем утратить связь.

все мы живём похоже, простые правила зная:
не гулять в холод без шапки, надевать в дождь капюшон;
никогда в гостях не засиживаться допоздна и
успевать, пока последний транспорт ещё не ушёл...

и гость собирается, вот он стоит на пороге:
быстро была исчерпана вечерняя благодать.
ты ему напоследок желаешь ровной дороги,
и он успевает уехать. мог бы и опоздать.

Рахман Кусимов

А мне бы...А мне бы – на шаре воздушном,
В надежно сплетеном лукошке...
И чтобы стрекозы садились послушно
На швы разноцветной рогожки...

Чтоб иволги пели, чтоб слышались трели
Бубенчиков с дальнего луга...
Чтоб тучи кряхтели, чтоб тучи потели
И терли бока друг о друга....

Чтоб стаи взволнованных божьих коровок
Носились у синего края,
Чтоб ангел – румян, толстощек и неловок -
Крылом задевал, пролетая....

Лада Миллер

А пока падает снег, зажигай в своей кухне свет,
Чтобы кто-то, идущий через пургу, увидел окно твое,
И пришел – весь в морозе и в волшебстве –
Ждать, пока зима в груди его заживет.

Ты погреешь чайник, а он принесет дрова,
Вы окажетесь не в высотке, а где-то там,
Где в печи, словно угли, ворочаются слова,
И тягучей и сладкой кажется темнота.

Он придумает имя и тебе, и себе, и им,
Всем потерянным в снежном потоке из дум и дел,
На стекле он дыханьем напишет его своим,
Чтобы ты прочитала, а он на тебя глядел,

И мелькала бы мысль – как прекрасно на вкус и звук
Все, что ты произносишь, катаешь на языке.
Полюби же его, подобного волшебству,
Со звездою, растаявшей в горячей его руке,

Поглощенного снежной бархатной пустотой,
Не оставившей ничего в эту злую ночь -
Ни имен, ни стихов.

Ты подумаешь «все не то»
И погасишь на кухне лампу и выйдешь прочь.

sphandra

***

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.

(Е.Евтушенко.)

Дорогая принцесса, для вас приготовить ложе –
Это честь для меня, я трудился над ним всю жизнь,
Посмотрите, какие туали, виссоны, кожи,
(А под ними – неровности, кнопки, комки пружин),
Здесь пятнадцать матрасов, и каждый – другого мягче,
И такие шелка, что не снились иным богам,
(А под ними – иголки и лезвия, не иначе,
Рыбьи кости, коровьи копыта, хвосты, рога).

Габардиновый полог, скрывающий вас от мира,
Вам позволит ложиться в прелестнейшем неглиже
(Только в самых интимных местах я проделал дыры,
И за деньги планирую к ним подпускать пажей).
Посмотрите, какая перина – по спецзаказу
Из Парижа везли в нашу скромную глухомань,
Она пахнет «Шанелью» (ещё в ней живёт зараза,
Тараканы, клопы, пауки и другая дрянь).

До свиданья, принцесса, до завтра, спокойной ночи,
Утро вечера зело мудрее, как говорят,
Говорят, на удобной постели – и ночь короче,
(а на этой она превратится в кошмарный ад).
Отдыхайте, принцесса, ведь принц ожидает встречи,
Он пока не приехал, но, впрочем, уже в пути,
(от капризности эта кроватка на раз излечит,
А иначе ж от вас королевича не спасти).

И она засыпает. Ей спится настолько сладко,
Что она улыбается, принца любя во сне,
И её постепенно затягивает кроватка,
И принцесса с течением времени тонет в ней.
Она видит заморские страны, луга и веси,
И матрасы скрипят под давленьем тугих телес,
И она просыпается, свежая, точно персик,
И готова знакомиться с принцем сейчас и здесь.

Расчудесное утро, принцесса, не так ли, верно?
Я старался как чёрт, сделать больше для вас – невмочь,
Да и глаз не сомкнул – потому-то немного нервный,
И волнуюсь за то, как спалось вам в такую ночь.
И она отвечает: труды ваши, друг, напрасны,
Подложили горошину? Лили мне в уши ложь?
Я её извлекла перед сном и спала прекрасно:
Настоящих принцесс на горохе не проведёшь!..

Тим Скоренко

Продай мне надежду, вон ту... посвежее.
Я верю... Не веришь?
Вот крестик на шее.
Мне прямо сейчас.
Сколько-сколько? Да что ты!
Ещё для родных и знакомых с работы.
Ещё для любимой,
Единственной, самой.
Я деньги достану, клянусь тебе мамой!
А завтра?..
А завтра, наверное, скажут,
Что я не на ту забежал распродажу.

Серый странник

Я люблю свою работу,
Я приду сюда в субботу
И конечно в воскресенье.
Здесь я встречу День Рождения,
Новый год, 8-е Марта,
Ночевать здесь буду завтра!

Если я не заболею,
Не сорвусь, не озверею,
Здесь я встречу все рассветы,
Все закаты и приветы.
От работы дохнут кони,
Ну а я…. бессмертный пони!

Ночной визит.

Сбежав от мелочных придирок
какого-то ревнивца с пузом,
в открытое окно квартиры
ко мне влетела как-то Муза
и долго впаривала что-то
о вопиющем дилетанстве,
об ощущенье дискомфорта,
неблагодарности и хамстве,
о кознях, сплетнях и скандалах,
о надоевших графоманах,
и как у Пушкина, бывало,
она сидела постоянно.
О кризисе литературы
она мне плакалась в жилетку...
-Все будет хорошо, в натуре!-
увлёк я Музу на кушетку.
Шампанское разлив в бокалы,
-Мадам!- сказал я ей по-светски.
-Мадмуазель!- она сказала
с изрядной порцией кокетства...
-Ревнивца, портящего нервы,
забудь,- сказал я ей попозже,-
отныне создавать шедевры
навряд ли этот фраер сможет...
...Стремительно помчалось время,
освоилась в квартире Муза.
...Приятное, однако, бремя -
с сей дамой творческие узы.

(Григорий Подольский)

Ну знакомься: вот это - небо. Нет, не рай - он гораздо выше, он для тех, кто уже закончил все дела и маршруты все. Нет, конечно же, я там не был - если б был, то уже не вышел: потому что рай - это точка приземления насовсем.
Ну а тут... как сказать попроще? Тут дороги, как в каждом небе. Правда, чуть холодней и выше, но привыкнешь - так ничего. Мы летаем тут и не ропщем, нас полощет дождем и снегом, мы спускаемся к самым крышам, а потом опять на высоты - перед самый престол Его.
Мы пропитаны небесами, как курильщик - табачной гущей, и в маршрутах с земли до рая забываем про слово "дом".
Ты не думай - мы это сами, мы решили - так будет лучше, просто мы-то дорогу знаем, и незнающих - доведем.
...
Где и как? Говоришь, при штурме? Что за крепость - уже не вспомнить? Помнишь только - была суббота, солнце, яркое, как в кино...
Здравствуй. Хочешь, ты будешь штурман между небом, землей и раем? Если хочешь - то за работу. Тут ее, как всегда, полно.

ninquenaro