Россия – родина роботов, или Я, R.Bot
Одна смелая московская компания на полном серьёзе строит роботов. На ближайшие два года фирма планирует массовые продажи этих машин в России и выход на рынки Северной Америки и Европы. Все подробности – в рассказе главы смелой компании, который при кажущейся безрассудности планов на сумасшедшего совсем не похож.
» Нажмите, для открытия спойлера | Press to open the spoiler «
Вход в подвал типичной пятиэтажки на севере Москвы накрыт изящной решёткой. Вывески нет – обычное неизвестно что. Случайный человек мысленно причисляет эти запертые места к подпольным саунам, игорным клубам и чаще всего бывает прав. Оттого легко представить его шок, если он узнает, что в действительности скрывается в одном из таких подземных помещений. Здесь работает самое настоящее конструкторское бюро, которое создаёт самых настоящих роботов.В секретном без преувеличения кабэ возятся не с воображаемыми концептами и не с игрушками какими-нибудь – тут действительно трудятся сосредоточенные люди, которые конструируют роботов истинно российского производства. Сами роботы живьём находятся здесь же – это абсолютно дееспособные машины. Как и полагается серийному продукту, роботы выглядят одинаково, и фантазия легко сколачивает из них армию. Роботов ведь и в подвале довольно много – десятка полтора. В стране – в разы больше. А сколько их будет через годик-другой…Компания, владеющая подпольным КБ, а также собственным машиностроительным производством неподалёку, называется "Эрбот". Её гендиректор, предложивший мне зелёного чаю, сам отправился его делать. Алексея Князева этот факт довольно точно характеризует – он привык всё делать сам, ни на кого особо не полагаясь. Ему приходится заниматься всем, поэтому мой собеседник не только генеральный директор, но и генеральный конструктор, и единственный инвестор «Эрбота», и главный энтузиаст, и неисправимый оптимист.
«Меня зовут Алекс», – отрекомендовался Князев в переписке. Звучит до того легкомысленно, что при встрече с ним ожидаешь увидеть льва из мультика "Мадагаскар". Однако ничего общего со львом не находится – мне протягивает руку улыбчивый коротко стриженный мужчина, в котором разглядеть ярого приверженца робототехники просто невозможно. Передо мной крепкий хозяйственник, предприниматель с образованием юридического лица.
Первая специальность Алекса, официально Алексея Александровича, – оптико-электронные приборы. Их он теперь приравнивает к компьютерному зрению. В аспирантуре темой Князева были ЭВМ, системы и сети. С конца 1980-х по 1990-е годы будущий шеф «Эрбота» трудился программистом, и успешно. Тогда будто бы и вызрело желание заниматься искусственным интеллектом.
«Но я понял, что ИИ, когда он сам для себя, без практики ничего не даст. Ты должен его применять и проверять, как он, находясь в компьютере, что-то делает. Для этого нужна была какая-то подвижная система», – вспоминает Князев. Такой системы, разумеется, не было, а 1990-е годы на дворе были, и программист подался в бизнес.
«В частности, мы сделали домовую компьютерную сеть, которая охватила несколько районов на севере Москвы. На ноги встали, Интернет освоили, надо было двигаться дальше. Один из путей был – попасть в компанию, которая занимается роботами, но таких фирм не существовало. Может, они и были, но я о них не знал, – как-то растерянно улыбается Алекс. – А потом просто удачно получилось. В 2004 году я рылся в бумагах и нашёл визитку своего научного руководителя. Позвонил, говорю – давайте что-нибудь сделаем. Так в 2005 году появилась наша Лаборатория трёхмерного зрения. Я сразу заявил, что конечная цель – делать роботов, но сначала нужно было найти путь, как этим заниматься».Мы беседуем с Князевым в его не очень просторном кабинете, который не то чтобы захламлён, но по-кабэшному забит странными нужными вещами. Одна из стен – книжный шкаф, под потолок уставленный современной литературой с яркими корешками. Много книг по бизнесу. Другая стена, как обоями, обклеена грамотами за победы и участие в профильных конкурсах и выставках. Кажется, с момента основания компания R.Bot не пропустила ни одного сколь-нибудь близкого по духу мероприятия. Эрботовцы активно показываются везде, где можно и нельзя, даже по телеящику, но заметили их немногие."«Лаборатория трёхмерного зрения» сделала несколько полезных вещей, и я посчитал тогда ошибочно, что она на ноги встала жёстко – есть контракты с ФСБ, с МВД… И чтобы заниматься роботами, была создана компания «Эрбот». Но потом кризис, всё отпало… – вздыхает Алекс. – Вот сейчас пытаемся сделать последний шажок, чтобы снова выйти на тот уровень. По другим направлениям всё стало опять крепко, поэтому думаю, что дальше всё будет у нас лучше. И надеюсь, что ещё и на Западе у нас всё получится".На разработку дроидов Князев до сих пор тратит собственные средства. Говорит, немалые. «Долго пришлось зарабатывать. Получается, с 1992 года, – усмехается гендиректор. – Вообще, роботы приносят деньги, но вкладываться пока приходится больше. То есть я уже могу перестать вкладываться и снимать кассу, но это не те деньги – мне неинтересно».
Зато «на свои» и работается проще – никаких инвесторов компания отродясь не привлекала. «К тому же отделы тестирования, сборки, производства переведены на самоокупаемость за счёт продаж, техподдержки и промоакций. Часть этих денег идёт на разработку, но там очень большие запросы, не хватает просто. Было б больше денег, я бы нанял больше разработчиков. Компанию спасают 14 ключевых сотрудников, получающих зарплату в 3-4 раза ниже их рыночной стоимости», – откидывается на спинку стула Князев.
Воспользовавшись паузой в разговоре, в кабинет с символическим стуком заходит поддельный Стив Джобс. Джинсы и чёрная водолазка, как у настоящего эпловца, а голова подкачала – молодая и слишком много волос. Джобс подсовывает Князеву бумажку на подпись. Алекс вчитывается в каждую букву, но всё же даёт Стиву автограф.Генеральный конструктор всё переживает, что я не совсем понимаю, о чём собственно речь. На стол передо мной плюхается распахнутый ноут для управления роботом. На экране в неважнецком разрешении 320 х 240 точек я вижу стену, чью-то спину и кусок коричневого с зелёным.
Кнопками клавиатуры W, A, S, D (как в компьютерной игре) я могу ездить «в роботе» по соседнему кабинету, а стрелками вертеть его головой. Места в том помещении мало, и R.Bot под моим управлением проезжает всего чуть-чуть. Как выяснится потом, этого «чуть» хватило, чтобы запереть одного из инженеров за его же столом. Узник потешно возмутился.
"Когда я впервые увидел телеприсутствие, я даже не понял, что это оно и есть, – продолжает Алексей. – Я на выставку попал в 1999 или 2000 году в Москве и там увидел игрушечный танк, которым можно управлять через Сеть, иностранцы привезли. Они тогда ничего не показали, Интернет был очень медленный у нас. Кстати, и мы, когда начинали работать, тоже управляли игрушечными роботами по вай-фаю. Я ведь вначале хотел сделать дёшево. Но там телеприсутствие было больше наблюдательное, в одну сторону: ты можешь смотреть, поворачивать камеру, но говорить не можешь. А когда звук появляется, всё ведь усложняется…"
От идеи «сделать дёшево» Алекс не отказался и по сей день. Он показывает мне готовые пресс-формы для настольного «эрбота», который, будь он в продаже, стоил бы около 2000 рублей, а то и меньше.Гендиректор поворачивается на стуле и показывает рукой на магнитную доску с нарисованными от руки картинками. На эскизах головастые бочонки на колёсах анфас и в профиль. Это эскизы роботов середины 2008 года. С тех пор и висят. Придумывали, чтоб проходил в двери, чтоб устойчивый был.
«Первоначально я для себя видел, как лежу где-то больной и у нас на производстве пара роботов едет, а мы с финансовым директором, тоже дома болеющим, по цеху катаемся, потому что в Москве инфекция какая-то, – будто анекдот рассказывает Алексей Александрович. – Мне представлялись какие-то подвижные системы для каждого, как персональные компьютеры. Идея была сделать платформу, на которой можно надставлять дальше всякие вещи».Кабинет Князева то и дело принимается вибрировать, но роботы тут ни при чём. Всему виной идущие под полом метропоезда Таганско-Краснопресненской линии. На дрожащий мелкой дрожью стол ложатся железяки, изготовленные на производстве компании R.Bot.
«Это для мотоциклов, – кладёт огромную шестерню Алекс, – это одна из частей для робота… это тоже для мотоциклов… А это… элемент шлюзового отсека МКС. РКК „Энергия“ у нас заказывает». Деталь оказывается очень лёгкой на вес – сделана из магния. «Мануфактура» Князева освоила выпуск штуковин из очень актуальных и модных нынче в машиностроении облегчённых материалов.Напоминаю директору об экстравагантном проекте робота-полицейского, над которым года четыре назад издевались все кому не лень. Князев смеётся. «Да! Два робота красивые такие были, как ракеты!» Я говорю «как атомные бомбы», и мы смеёмся на пару. Но когда спрашиваю о дальнейшей судьбе красивых ракет-бомб, улыбку на лице Князева сменяет озабоченность."Они сейчас в разобранном виде. А вообще проект робопатрульной службы, который мы вели до конца 2007 года, был для меня важнейшим толчком при развитии технологий телеприсутствия. Я тогда в отделении милиции в Перми на себе впервые почувствовал ощущение присутствия в другом месте! Мы из ОВД управляли роботом, который катался, дороги переезжал, ездил вместе с машинами, если на красный свет – сирену включал. Это всё непросто было. Хорошо, что генерал дал добро, а дальше мы действовали самостоятельно. Я потом вспоминал, и странное дело – не помню, что я сидел за столом у экрана. Помню, что это меня, а не робота, пытались толкать хулиганы, как меня били, как они распивали спиртное, а мы «эрбота» запускали, чтоб прекратили пить!" Воспоминания о милицейском роботе Алексея по-настоящему веселят, но недолго.Беспощадная память подкидывает Князеву грустные факты, например о редукторе, который тогда на заказ стоил 90 тысяч рублей, а редукторов таких у робота-полицейского было четыре… А ведь ещё за всё остальное надо было платить.
«Проект робопатрульной службы жив, но будет трансформироваться. Идут переговоры с компанией одной, у которой есть технологии определения подозрительных людей по их поведению. И не знаю, когда это произойдёт, но мы сейчас работаем над тем, чтобы роботов ставить на вокзалах», – неуверенно говорит Алексей и предлагает вернуться к этой теме как-нибудь потом.На мониторе компьютера я вижу пёстрые стеллажи и расплывчатый четырёхзначный ценник. Генконструктор поясняет – это оптовый магазин фонтанов. Ну и ну. Алекс надевает наушники с гарнитурой микрофона и жмёт кнопки клавиатуры. Дикторский голос в чреве «эрбота» произносит: «Робот отстыковался от зарядной станции». Взвизгивания мотора, усиленные колонками, режут уши утренней соседской дрелью. От поворота камеры картинка на экране смазывается и трясётся. Когда же R.Bot в тишине замирает, прорывается невнятное шелестение. «Слышите, вода полилась? – быстро поворачивается ко мне Князев и, не дожидаясь ответа, снова вперяет взгляд в монитор. – О, свет зажёгся! Это стенды включаются!»В магазине фонтанов R.Bot нужен для дистанционного обслуживания клиентов. Склад большой, сотрудников мало. Приехал покупатель – оператор через робота помогает человеку осмотреться, подводит к стендам, включает фонтаны. Живой консультант придёт, если клиент нажмёт на «эрботе» кнопку вызова. Поскольку R.Bot – не Электроник, кнопку искать не надо, она единственная и на самом видном месте.
Князев «едет роботом» по складу. На экране по мере приближения растёт дверь. Алекс решает заговорить: «Алло!». Вслед за эхом, повторившим «алло», издалека слышится «Да!». В поле зрения камеры возникает женщина. «Лена, привет! А Сергей сегодня заходил к вам?» – «Да. Он у нас вчера весь день провёл!» – «Он изучил, где какие фонтаны у вас стоят?»
Будь я свидетелем этого разговора на другом конце, в магазине, то наверняка выпал бы в осадок: женщина разговаривает с роботом. Но из-за спины Князева это выглядело как банальная видеоконференция.Я осторожно намекаю Алексею, что его видеозвонок – это самый обычный Skype. Он в ответ делает сочувственное лицо: «Если человек выйдет через „скайп“, там по-другому идёт общение. Чтобы оно завязалось… про зеркальные нейроны слышали? Они отвечают за интуитивную коммуникацию. И вот наш робот это использует».
Раз так, прошу Князева наконец объяснить, чем R.Bot отличается от тележки на ДУ и батарейках, к которой прицепили простенькие камеру и микрофон вместе с пресловутым «скайпом». Тот устало вздыхает, будто слышит мою реплику триллионный раз. «Мы всё это делали. Я покупал в Китае танки, машинки, и они у нас тут по офису ездили, я из Таиланда ими управлял. Чтобы камера поднималась и опускалась, на кузов игрушечного самосвала крепили её. Через всё это мы прошли. Ну что, машинка 20 долларов стоит, камера за 10, не Wi-Fi, а просто радиопередатчик ставили. Если вернуться к зеркальным нейронам… Понимаете, когда ездит такая штука, у человека не возникает реакция коммуникации на маленькие устройства, совсем не похожие на него. У „эрбота“ форма и движения близки к человеческим, это важно для установления контакта. Дети вообще сразу понимают»Из магазина фонтанов на мониторе слышались приглушённые разговоры, шаги и другие бытовые шумы. Телеприсутствие – та же прослушка на пару с неприкрытым видеонаблюдением. Но мы не специальная служба, а случайная – просто Князев небрежно бросил включённого робота посреди коридора. Я напомнил директору об этой опрометчивости вопросом: разве R.Bot не ставит сам себя на зарядку автоматически?
Гендиректор снова взялся за управление роботом. «Это одна из проблем… Они у нас сами ставятся, но одно дело ставить на зарядку маленькое устройство… и другое… нужна определённая… – Алексей хочет сказать „сноровка“, но одновременно говорить и парковать „эрбота“ ему не просто. – Вот когда будет управлять этот парень, Сергей из больницы… он… поставит». Но Алекс всё-таки сам погружается в рулёжку, и после череды взвизгиваний мотора звучит победное сообщение: «Робот пристыковался к зарядной станции».Задаю вопрос о первенстве и лидерстве. Вон, говорю, сделали наши первый русский смартфон и немедля объявили, что это точь-в-точь как iPhone 4, только лучше, равных в мире нет. И с другими российскими инновациями, говорю, похожая история. Стало быть, и ваши «эрботы» должны быть первыми в мире хоть в чём-нибудь. Разве нет?
Алекс отрицательно машет головой. "Есть такая книга – «Искусство быть вторым. Почему „открыватели рынков“ не становятся безусловными лидерами». Я там впервые увидел понятие «радикальная инновация». Она завоёвывает рынок и убивает определённые виды бизнеса. Возьмём Apple. Сотворив iPhone, они не изобрели телефон. Выпустив iPod и iPad, не изобретали MP3-плеер и планшетник. А радикальную инновацию сделали, – Князев кивает на мой «айпэд», который вместо диктофона записывает нашу беседу.
– И когда эта инновация создаётся, начинается борьба за доминирующую модель. В случае с роботами для телеприсутствия борьба сейчас идёт. Доминирующей модели ещё нет. Для этого нужно работать с потребителями, и мы на это идём. Пытаемся активно внедрять свою систему и исследовать, чего не хватает. Некоторые вещи, которые мы узнали, я озвучить не могу – они воплотились в открытия, которые сейчас в развитии, в итоге они объединятся в нечто… очень красивое".Генконструктор повёл меня на экскурсию по кабэ, предупредив, что фотографировать можно далеко не всё, лучше лишний раз спросить разрешение. «Многое из того, что мы делаем, не делает никто. И не хочется, чтобы кто-то это копировал, – твёрдо произносит Князев. – Многие из моих задумок, которым по два года, на Западе до сих пор не упоминаются. Я боюсь, если я это открою здесь, то там это быстро повторят. Мне хочется выйти сразу там. Подготовить там сразу всю инфраструктуру и начать сразу везде, как Facebook. Хочется быть в чём-то первым. Это максимальная мотивация, когда ты делаешь для людей что-то первым».
Подвал КБ показался мне хитрющим лабиринтом со связками разнонаправленных поворотов, внезапными ступеньками вверх и вниз, неожиданными закоулками и ловушками. За одним углом – кусок заурядного офиса, за другим – гараж безумных компьютерщиков, за третьим – в лицо пышет жаром серверная.
В проходах ты вдруг упираешься в дорогущий американский 3D-принтер или чуть не стукаешься башкой о потолок. И везде роботы, роботы, роботы. Готовые и недоделанные, частично собранные и грубо расчленённые, сломанные и зачем-то включённые. В кабэ мирно уживаются порядок и хаос. Быть может, поэтому бюро не лишено своеобразного уюта.
«Я думаю, в этом или следующем году мы должны выйти на прибыль точно. По нашим прикидкам, для начала нужно продавать сотню единиц в год. И я не считаю, что это массовые продажи. Это такая подконтрольная нам реализация. Потому что больше боишься продать и не обеспечить потом техподдержку, – заводит меня обратно в свой кабинет Князев. – С роботами, как с автомобилями, надо создавать техцентры, потому что подвижные части нужно менять. А коль мы не сделали пока робота с расходниками типа картриджей в принтере (хотя хочется, конечно), нужен специалист, чтоб роботу редукторы поменял, смазку».Дизайн «эрбота» похвалили японцы – мол, с внешним видом русские попали в точку. Но, пожалуй, больше всего иностранцам нравится цена, которая минимум в два раза ниже, чем у аналогичных по функционалу зарубежных роботов для телеприсутствия. Это несомненное превосходство «эрбота» над всеми его нынешними конкурентами. R.Bot в базовой модификации стоит около $3000 (в районе 90 тыс. руб.), а в максимальной комплектации, со всеми возможными датчиками, серверами и прочим, цена достигает трети миллиона рублей. Князев признаётся, что мог бы сделать своих роботов ещё дешевле, только тогда не будут отбиваться затраты на разработку.
"Инфраструктуру мы уже формируем, и нам даже приходится немножечко разрываться… Канада приглашает, например. Тамошний чиновник «немножечко» отличается от нашего. Он понимает, что если сделает для общества полезное, это очередная ступенька наверх. Я показывал вариант использования роботов для обучения детей, для инвалидов. И мне в США говорили, в Канаде сенаторы, люди из парламента: «Да если мы это реализуем, это вообще будет круто!» Вот когда с нашими чиновниками сталкиваешься… В общем, никому здесь ничего не нужно", – улыбается Алекс.Моя просьба обозначить сроки покорения русскими роботами мира не получает чёткого ответа. «Это очень сложно всё. Одно дело „Фейсбук“ сделать, да? 85 долларов аренда сервера плюс программисты, которые сами и создатели. А здесь всё-таки надо большую инфраструктуру поднять саму по себе. То есть всё – железо, электричество, софт… Нужны деньги. Если бы у меня их не было, я бы не смог и начать, – Алекс опускает глаза и смотрит на свой простенький мобильник.
– И самое главное – не убедишь же. Те вещи, которые мы начинали, их результат виден потом, когда люди начинают их использовать. Задумку очень сложно донести до остальных, пока они это не прочувствуют. Я вот прочувствовал управление роботом-полицейским – я знал, к чему мы идём. Все остальные видели фильм „Аватар“, „Суррогаты“, ещё что-то через несколько лет. Когда будет создана доминирующая модель, тогда быстрее всё пойдёт».
От русского робота обыватель вправе ожидать, что тот сделан целиком и полностью из отечественных комплектующих, собран медведями на российской фабрике под аккомпанемент балалаек, раскрашен в триколор и похож на матрёшку с двумя орлиными головами. Всё это я проговариваю Князеву и спрашиваю, насколько русский его R.Bot.
«Электронные платы, кроме материнской, мы сделали здесь. Ещё 5-6 плат с процессорами заказывали в Зеленограде, потом стали делать в Китае. Цена там значительно ниже, но китайцы поначалу присылали до 50% брака. В итоге всё-таки нашли сносного производителя, сделали специально для него стенды, чтобы всё проверял на месте и отсеивал брак, –объясняет Алексей. – Хотя у нас тоже стоят станки, они не позволяют делать пресс-формы так, чтобы конкурировать с Китаем. У нас очень дорого получается: дикая разница $500 против $5000. Ну и по мелочи – кнопки, провода… Это всё, конечно, в Китае закупается».
Едва я открываю рот, как Князев срезает: «Самое главное, что всё разработано здесь полностью. Абсолютно с нуля. Когда не на кого было и смотреть».Абсолютно невинный вопрос непредвиденно ставит моего собеседника в тупик. «Э-э-э, российская робототехника?» – Алексей напряжённо задумывается. Я всего-то и спросил, знает ли он в нашей стране других людей и/или компании, которые строят роботов с прицелом на массовые продажи, по аналогии с фирмой «Эрбот». То есть существуют ли в России роботы как бизнес. Мой собеседник разводит руками: «Я даже, к сожалению, не могу назвать никого… Есть всякие фестивали, университеты проводят…»
Извинившись, я не даю Князеву утянуть беседу в обсуждение станций юных техников, конкурсов в вузах и музеях. Меня интересует робобизнес. И кое-кого Алекс всё-таки смог назвать – компания «Андроидные роботы» ему известна. Правда, о её переименовании в НПО «Андроидная техника» и тамошнем положении дел он не знает. Я, кстати, тоже.
Шанс увидеть своими глазами, как роботы R.Bot действуют «в поле» и зарабатывают деньги на собственное развитие, мне нежданно представился не где-нибудь, а в самом что ни на есть "Сколково". Я был среди журналистов, приглашённых на премьеру электромобиля Mitsubishi i-MiEV, где восемь «эрботов» выполняли представительскую функцию. Машины были оформлены фирменной символикой виновника торжества и повсеместно фланировали среди гостей презентации. Девушка-организатор, у которой я спросил, откуда взялись роботы, гордо призналась, что нашла их по Интернету, но сумму сделки назвать отказалась.
Должен сказать, что на премьере в «Сколково» робот R.Bot пользовался не меньшим вниманием, чем сам i-MiEV. Наиболее активные «эрботы» говорили человеческими, слегка изменёнными «под робота» голосами и шутливо заигрывали с людьми, не забывая произносить заученные рекламные фразы о наступившем будущем.Разумеется, разговаривали за «эрботов» их операторы, с ноутбуками сидевшие за ширмой. Ребята, умеющие управлять такими роботами, считаются носителями целой новой профессии. Название у неё пока заменяет калька с английского – рободрайвер, и нельзя сказать, что это непыльная лёгкая работа.
Хотя разрешение камеры, количество кадров в секунду и другие параметры регулируются, качество картинки, идущей с робота, оставляет желать. Разработчики её, конечно, стараются улучшить, оснащают камеру многократным зумом, чтоб у операторов не страдали глаза, но тем не менее. Звук опять же не идеален. Управление несовершенно. А ведь одно-единственное столкновение с человеком на мероприятии грозит обернуться международным скандалом. В общем, наблюдая за рободрайверами в «Сколково», я поймал себя на мысли, что не хотел бы оказаться на их месте.
В компании R.Bot роботами занимаются максимум 50 человек. Команда из 14 ключевых держит основные направления — это создатели софта, электронщики, конструкторы-технологи, отдел тестирования, внедренцы и так далее. Алекс говорит, что людей ему не хватает.
«Чтобы нанимать человека на роботов, я должен бюджет очень чётко сейчас смотреть. Хотя если контракты удачно проходят по другим направлениям, деньги оттуда отчисляются. Вообще мне приходится заниматься всем на самом деле. И самое главное, я заметил по себе, что хрен отмажешься! – снова смеётся гендиректор.
– Заболел однажды, и мне казалось: ну классно, есть робот. И тут замечаешь – болезнь-то не в том, что не можешь перемещаться по улице, а в том, что у тебя мозги перестают нормально работать. Я захожу на робота, не отвертишься уже, ко мне сразу начинают обращаться как к здоровому человеку. И ты чувствуешь, что тебе быстрее от робота надо отключаться, поспать с температурой, отдохнуть».
В ходе беседы возник непраздный вопрос – сколько людей могут одновременно зайти на робота для телеприсутствия. Оказалось – сколько потянет система. Князев с коллегами пробовали сотню человек и полагают, что пользователей должно быть даже больше.
«Канада, США, Европа, – загибает пальцы Алекс. – Где начнём, там сразу договоримся: сертификацию роботов проводим и параллельно внедрение. Возможно, общий сертификат будем делать, чтобы он и на Северную Америку, и на Европу сразу работал. Быть может, мы на внедрение сразу кинем 50 роботов в США, в районе Нью-Джерси, потому что там общались больше. А в Канаде основной штат у нас Онтарио, там 40% жителей страны. В Европе Латвия интерес проявляет…»
Естественно, я спрашиваю, а как же Медведев, Сколково инновации и модернизация, Путин, Агентство стратегических инициатив?..
Ответ на этот вопрос о поддержке российских госструктур – история с предсказуемым концом. Если вкратце, Князев попросил у чиновников кредит в $10-15 миллионов, чтобы закончить производственный цикл в России. Комиссия почему-то сплавила Алекса в Минобороны, оттуда его отфутболили в Минобразования, потом послали в Минкомсвязь. Затем наступила гробовая тишина, и знакомые раздобыли Алексу телефон важного человека.
«Он трубку взял, ну я говорю: здравствуйте, вот по поводу роботов, у вас наше письмо, хотелось бы объяснить, встретиться. Тот отвечает: Алексей Александрович, вы взрослый человек, вы бы, прежде чем звонить, выяснили бы, сколько времени уходит на рассмотрение, на официальный ответ… В общем, разговор закончился советом: вы, мол, изучайте Интернет, зайдите в Google, наберите в поисковой строке… Я, говорит, не понял, зачем вы звонили, я потерял с вами время, до свидания. Так закончилась наша инновационная с ними деятельность», – теребит шариковую ручку Князев.На самом деле у компании «Эрбот» была и вторая попытка штурма госструктур РФ. По линии общества инвалидов. «Я год или полтора тому назад написал письмо, объяснил, что мы сделали технологию, можно привлечь инвалидов в качестве рободрайверов, расписал, как инвалид будет работать из больницы…»
Алекс мог дальше не рассказывать, всё и так понятно. Но Князев разъяснял мне преимущества своего проекта так, будто равнодушный адресат того письма это я: «Ведь чем классно: инвалид закончил работать, он удовлетворён, что был не дома, а на работе. Он с людьми общается, деньги получает, полезный член общества… Попросил дать контакты, с кем можно общаться, чтобы привлечь инвалидов. В ответ – молчок полный. Наконец дозвонился до них, спрашиваю, а почему вы на наше письмо не ответили? Мне говорят: а вы не написали, что обязателен ответ. Все попытки через чиновников выйти упёрлись в заграждение. Ощущение, будто требуют заплатить за доступ…»
Инвалидов для управления роботами сотрудники Князева стали искать сами. Сначала ходили, обзванивали, потом переключились на Интернет, нашли сайт, где общаются инвалиды, и оттуда подтянули ребят с ДЦП, другими нарушениями и болезнями. Сейчас эти ребята уже опытные рободрайверы."У меня один парень работает – энцефалопатия у него, мозговое заболевание. Он тянет слова и очень этого стесняется. Но ведь учёные доказали, что социальное признание, уважение, коммуникация, нахождение в социальной среде, где тебя замечают, воздействуют на мотивационный центр действий человека даже мощнее, чем инстинкт самосохранения. Великий эффект! – восхищается Алексей. – И на примере этого парня мы просто обалдели: сейчас он говорит гораздо быстрее, перестал стесняться, в человеке энергия пробуждается. Недавно он в Политехническом музее сам для детей провёл экскурсию по залу телевидения, всё рассказывал-показывал… И преодолел тот страх, что над ним смеялись".
Позже на этот счёт генеральный произнёс фразу, которая у меня до сих пор не идёт из головы. «Роботы могут активировать энергию дремлющую хотя бы в инвалидах». Прозвучало именно так, без запятых.
Неординарная идея о привлечении инвалидов в качестве рободрайверов пришлась по душе партнёрам Князева в Северной Америке. Он им даже предложил своеобразный бартер. «Допустим, в Канаде ночная работа стоит дорого, но русские инвалиды могли бы отслеживать ситуацию ночью в Онтарио, а канадские – здесь, у нас. В итоге в выигрыше и работник, и работодатель. Получается, что ночная работа выполняется людьми днём. Тут очень много можно выгод найти! – убеждён Алекс.
– Представляете, если миллион инвалидов посадить на 10 миллионов роботов, чтобы они, работая как в колл-центре, могли своё время эффективнее расходовать! Человек полностью занят, а обслужил 10 точек у десяти работодателей, у каждого взял поменьше зарплату, но реально-то и работодатель сэкономит, и инвалид заработает больше в разных местах!»
Хотя компания «Эрбот» своих роботов в привычном понимании не продаёт, она всё активнее их внедряет, причём повсеместно, включая обычные школы и больницы. R.Bot и дети – это отдельное перспективное направление.
"В разных школах по-разному. В одной, недалеко от нас, получилось очень удачно. Пошли напрямую к директору, она согласилась. Дали мальчика, у него почки пересаженные, не может ходить в школу (ежедневно принимает снижающие иммунитет препараты, чтобы отторжения не было). Поставили робота, и нормально, мальчик начал работать, учиться. Но неожиданно мы столкнулись с такой вещью, как нежелание учительницы участвовать в эксперименте, который не являлся частью программы. Она начала отключать робота! – смеётся Алексей. – При этом она не умела его отключать и выключала зарядную станцию. Ну мы замечаем – робот разряжается и разряжается. В общем, мы его забрали".Опыт был продолжен в другой школе и выдал ещё больше пищи для размышлений. «Мы обнаружили массу вещей, которые сами даже придумать не смогли бы», – сознаётся Князев. Робототехники столкнулись с тем, что приходящие на дом к больному ребёнку учителя, как правило, вытягивают тому оценку повыше. А когда ученик-домосед посредством робота оказывается в классе, ему приходится отвечать без поблажек по полной программе.
Сюрприз – все вдруг видят, что ребёнок совсем не отличник. То есть родители должны учитывать, что с телеприсутствием образование будет даваться всё гораздо строже, чем без оного. Когда действует R.Bot, ребёнок в классе, его ответы все слышат, учитель должен ставить ему оценку, как всем остальным. «Мы этого не знали и не предвидели», – признаёт директор «Эрбота».
Благодаря телеприсутствию родители школьников могут под своими паролями заходить на робота во время уроков и смотреть, как ведут себя их детишки и, что не менее важно, учителя. И хотя управлять роботом в школе и говорить через него родители не могут, некоторые преподаватели от такого человеко-машинного взаимодействия не в восторге.
"Другое дело, если учителю есть что показать. Однажды была программа по электронному образованию, и я пошёл послушать. Подходит ко мне зам директора и говорит «давайте». Так мы почти случайно на Таганке нашли школу, которая проводит открытые уроки «под камеры». Поставили там пару роботов, и родители говорят: нам теперь родительское собрание не нужно – мы сами видим, как ведут себя дети: этот шумит, этот всем мешает, этот сидит и не отвечает", – сообщает мой собеседник с нескрываемым удовольствием. Проблему робота как отвлекающего фактора во время урока Князев не считает серьёзной, потому что к машине в классе все, дескать, быстро привыкают и перестают обращать внимание.
"Для больниц у нас есть роботы бесшумные и шумные. Тихий – понятно, это реанимация, операции на сердце. Но в одну больницу у нас сейчас просят поставить шумного робота, чтоб заметнее был, – рассказывает генконструктор. – Кстати, в больнице был случай. Ночью врач зашёл на робота из дома, тот стал шевелиться, женщина одна испугалась! (Смеётся.) Ещё благодаря системе медсёстры дисциплинированнее стали, а то уйдут курить…"
Князев провожает меня к выходу из КБ, и я краем глаза отмечаю у двери навороченную систему безопасности. У порога Алекс почему-то вспоминает Акио Мориту, основателя компании Sony: «У него в книге глава есть одна классная. Он говорит: мы, японцы, живём на островах, где всё время трясёт, 30% территории у нас пригодно для жизни, у нас постоянно цунами проходят, у нас нету никаких полезных ископаемых, но зато у нас есть энергия народа и она позволяет нам много чего делать. А у нас в России, к сожалению, энергия углеводорода есть. Мой сотрудник на этом примере говорит: что лучше – энергия народа или энергия углеводорода?»
На прощание Алексей советует мне почитать интересную книжку, которую он купил вчера. Книга называется «Как избежать ресурсного проклятия».
Источник:membrana,© Константин Болотов «Меня зовут Алекс», – отрекомендовался Князев в переписке. Звучит до того легкомысленно, что при встрече с ним ожидаешь увидеть льва из мультика "Мадагаскар". Однако ничего общего со львом не находится – мне протягивает руку улыбчивый коротко стриженный мужчина, в котором разглядеть ярого приверженца робототехники просто невозможно. Передо мной крепкий хозяйственник, предприниматель с образованием юридического лица.
Первая специальность Алекса, официально Алексея Александровича, – оптико-электронные приборы. Их он теперь приравнивает к компьютерному зрению. В аспирантуре темой Князева были ЭВМ, системы и сети. С конца 1980-х по 1990-е годы будущий шеф «Эрбота» трудился программистом, и успешно. Тогда будто бы и вызрело желание заниматься искусственным интеллектом.
«Но я понял, что ИИ, когда он сам для себя, без практики ничего не даст. Ты должен его применять и проверять, как он, находясь в компьютере, что-то делает. Для этого нужна была какая-то подвижная система», – вспоминает Князев. Такой системы, разумеется, не было, а 1990-е годы на дворе были, и программист подался в бизнес.
«В частности, мы сделали домовую компьютерную сеть, которая охватила несколько районов на севере Москвы. На ноги встали, Интернет освоили, надо было двигаться дальше. Один из путей был – попасть в компанию, которая занимается роботами, но таких фирм не существовало. Может, они и были, но я о них не знал, – как-то растерянно улыбается Алекс. – А потом просто удачно получилось. В 2004 году я рылся в бумагах и нашёл визитку своего научного руководителя. Позвонил, говорю – давайте что-нибудь сделаем. Так в 2005 году появилась наша Лаборатория трёхмерного зрения. Я сразу заявил, что конечная цель – делать роботов, но сначала нужно было найти путь, как этим заниматься».Мы беседуем с Князевым в его не очень просторном кабинете, который не то чтобы захламлён, но по-кабэшному забит странными нужными вещами. Одна из стен – книжный шкаф, под потолок уставленный современной литературой с яркими корешками. Много книг по бизнесу. Другая стена, как обоями, обклеена грамотами за победы и участие в профильных конкурсах и выставках. Кажется, с момента основания компания R.Bot не пропустила ни одного сколь-нибудь близкого по духу мероприятия. Эрботовцы активно показываются везде, где можно и нельзя, даже по телеящику, но заметили их немногие."«Лаборатория трёхмерного зрения» сделала несколько полезных вещей, и я посчитал тогда ошибочно, что она на ноги встала жёстко – есть контракты с ФСБ, с МВД… И чтобы заниматься роботами, была создана компания «Эрбот». Но потом кризис, всё отпало… – вздыхает Алекс. – Вот сейчас пытаемся сделать последний шажок, чтобы снова выйти на тот уровень. По другим направлениям всё стало опять крепко, поэтому думаю, что дальше всё будет у нас лучше. И надеюсь, что ещё и на Западе у нас всё получится".На разработку дроидов Князев до сих пор тратит собственные средства. Говорит, немалые. «Долго пришлось зарабатывать. Получается, с 1992 года, – усмехается гендиректор. – Вообще, роботы приносят деньги, но вкладываться пока приходится больше. То есть я уже могу перестать вкладываться и снимать кассу, но это не те деньги – мне неинтересно».
Зато «на свои» и работается проще – никаких инвесторов компания отродясь не привлекала. «К тому же отделы тестирования, сборки, производства переведены на самоокупаемость за счёт продаж, техподдержки и промоакций. Часть этих денег идёт на разработку, но там очень большие запросы, не хватает просто. Было б больше денег, я бы нанял больше разработчиков. Компанию спасают 14 ключевых сотрудников, получающих зарплату в 3-4 раза ниже их рыночной стоимости», – откидывается на спинку стула Князев.
Воспользовавшись паузой в разговоре, в кабинет с символическим стуком заходит поддельный Стив Джобс. Джинсы и чёрная водолазка, как у настоящего эпловца, а голова подкачала – молодая и слишком много волос. Джобс подсовывает Князеву бумажку на подпись. Алекс вчитывается в каждую букву, но всё же даёт Стиву автограф.Генеральный конструктор всё переживает, что я не совсем понимаю, о чём собственно речь. На стол передо мной плюхается распахнутый ноут для управления роботом. На экране в неважнецком разрешении 320 х 240 точек я вижу стену, чью-то спину и кусок коричневого с зелёным.
Кнопками клавиатуры W, A, S, D (как в компьютерной игре) я могу ездить «в роботе» по соседнему кабинету, а стрелками вертеть его головой. Места в том помещении мало, и R.Bot под моим управлением проезжает всего чуть-чуть. Как выяснится потом, этого «чуть» хватило, чтобы запереть одного из инженеров за его же столом. Узник потешно возмутился.
"Когда я впервые увидел телеприсутствие, я даже не понял, что это оно и есть, – продолжает Алексей. – Я на выставку попал в 1999 или 2000 году в Москве и там увидел игрушечный танк, которым можно управлять через Сеть, иностранцы привезли. Они тогда ничего не показали, Интернет был очень медленный у нас. Кстати, и мы, когда начинали работать, тоже управляли игрушечными роботами по вай-фаю. Я ведь вначале хотел сделать дёшево. Но там телеприсутствие было больше наблюдательное, в одну сторону: ты можешь смотреть, поворачивать камеру, но говорить не можешь. А когда звук появляется, всё ведь усложняется…"
От идеи «сделать дёшево» Алекс не отказался и по сей день. Он показывает мне готовые пресс-формы для настольного «эрбота», который, будь он в продаже, стоил бы около 2000 рублей, а то и меньше.Гендиректор поворачивается на стуле и показывает рукой на магнитную доску с нарисованными от руки картинками. На эскизах головастые бочонки на колёсах анфас и в профиль. Это эскизы роботов середины 2008 года. С тех пор и висят. Придумывали, чтоб проходил в двери, чтоб устойчивый был.
«Первоначально я для себя видел, как лежу где-то больной и у нас на производстве пара роботов едет, а мы с финансовым директором, тоже дома болеющим, по цеху катаемся, потому что в Москве инфекция какая-то, – будто анекдот рассказывает Алексей Александрович. – Мне представлялись какие-то подвижные системы для каждого, как персональные компьютеры. Идея была сделать платформу, на которой можно надставлять дальше всякие вещи».Кабинет Князева то и дело принимается вибрировать, но роботы тут ни при чём. Всему виной идущие под полом метропоезда Таганско-Краснопресненской линии. На дрожащий мелкой дрожью стол ложатся железяки, изготовленные на производстве компании R.Bot.
«Это для мотоциклов, – кладёт огромную шестерню Алекс, – это одна из частей для робота… это тоже для мотоциклов… А это… элемент шлюзового отсека МКС. РКК „Энергия“ у нас заказывает». Деталь оказывается очень лёгкой на вес – сделана из магния. «Мануфактура» Князева освоила выпуск штуковин из очень актуальных и модных нынче в машиностроении облегчённых материалов.Напоминаю директору об экстравагантном проекте робота-полицейского, над которым года четыре назад издевались все кому не лень. Князев смеётся. «Да! Два робота красивые такие были, как ракеты!» Я говорю «как атомные бомбы», и мы смеёмся на пару. Но когда спрашиваю о дальнейшей судьбе красивых ракет-бомб, улыбку на лице Князева сменяет озабоченность."Они сейчас в разобранном виде. А вообще проект робопатрульной службы, который мы вели до конца 2007 года, был для меня важнейшим толчком при развитии технологий телеприсутствия. Я тогда в отделении милиции в Перми на себе впервые почувствовал ощущение присутствия в другом месте! Мы из ОВД управляли роботом, который катался, дороги переезжал, ездил вместе с машинами, если на красный свет – сирену включал. Это всё непросто было. Хорошо, что генерал дал добро, а дальше мы действовали самостоятельно. Я потом вспоминал, и странное дело – не помню, что я сидел за столом у экрана. Помню, что это меня, а не робота, пытались толкать хулиганы, как меня били, как они распивали спиртное, а мы «эрбота» запускали, чтоб прекратили пить!" Воспоминания о милицейском роботе Алексея по-настоящему веселят, но недолго.Беспощадная память подкидывает Князеву грустные факты, например о редукторе, который тогда на заказ стоил 90 тысяч рублей, а редукторов таких у робота-полицейского было четыре… А ведь ещё за всё остальное надо было платить.
«Проект робопатрульной службы жив, но будет трансформироваться. Идут переговоры с компанией одной, у которой есть технологии определения подозрительных людей по их поведению. И не знаю, когда это произойдёт, но мы сейчас работаем над тем, чтобы роботов ставить на вокзалах», – неуверенно говорит Алексей и предлагает вернуться к этой теме как-нибудь потом.На мониторе компьютера я вижу пёстрые стеллажи и расплывчатый четырёхзначный ценник. Генконструктор поясняет – это оптовый магазин фонтанов. Ну и ну. Алекс надевает наушники с гарнитурой микрофона и жмёт кнопки клавиатуры. Дикторский голос в чреве «эрбота» произносит: «Робот отстыковался от зарядной станции». Взвизгивания мотора, усиленные колонками, режут уши утренней соседской дрелью. От поворота камеры картинка на экране смазывается и трясётся. Когда же R.Bot в тишине замирает, прорывается невнятное шелестение. «Слышите, вода полилась? – быстро поворачивается ко мне Князев и, не дожидаясь ответа, снова вперяет взгляд в монитор. – О, свет зажёгся! Это стенды включаются!»В магазине фонтанов R.Bot нужен для дистанционного обслуживания клиентов. Склад большой, сотрудников мало. Приехал покупатель – оператор через робота помогает человеку осмотреться, подводит к стендам, включает фонтаны. Живой консультант придёт, если клиент нажмёт на «эрботе» кнопку вызова. Поскольку R.Bot – не Электроник, кнопку искать не надо, она единственная и на самом видном месте.
Князев «едет роботом» по складу. На экране по мере приближения растёт дверь. Алекс решает заговорить: «Алло!». Вслед за эхом, повторившим «алло», издалека слышится «Да!». В поле зрения камеры возникает женщина. «Лена, привет! А Сергей сегодня заходил к вам?» – «Да. Он у нас вчера весь день провёл!» – «Он изучил, где какие фонтаны у вас стоят?»
Будь я свидетелем этого разговора на другом конце, в магазине, то наверняка выпал бы в осадок: женщина разговаривает с роботом. Но из-за спины Князева это выглядело как банальная видеоконференция.Я осторожно намекаю Алексею, что его видеозвонок – это самый обычный Skype. Он в ответ делает сочувственное лицо: «Если человек выйдет через „скайп“, там по-другому идёт общение. Чтобы оно завязалось… про зеркальные нейроны слышали? Они отвечают за интуитивную коммуникацию. И вот наш робот это использует».
Раз так, прошу Князева наконец объяснить, чем R.Bot отличается от тележки на ДУ и батарейках, к которой прицепили простенькие камеру и микрофон вместе с пресловутым «скайпом». Тот устало вздыхает, будто слышит мою реплику триллионный раз. «Мы всё это делали. Я покупал в Китае танки, машинки, и они у нас тут по офису ездили, я из Таиланда ими управлял. Чтобы камера поднималась и опускалась, на кузов игрушечного самосвала крепили её. Через всё это мы прошли. Ну что, машинка 20 долларов стоит, камера за 10, не Wi-Fi, а просто радиопередатчик ставили. Если вернуться к зеркальным нейронам… Понимаете, когда ездит такая штука, у человека не возникает реакция коммуникации на маленькие устройства, совсем не похожие на него. У „эрбота“ форма и движения близки к человеческим, это важно для установления контакта. Дети вообще сразу понимают»Из магазина фонтанов на мониторе слышались приглушённые разговоры, шаги и другие бытовые шумы. Телеприсутствие – та же прослушка на пару с неприкрытым видеонаблюдением. Но мы не специальная служба, а случайная – просто Князев небрежно бросил включённого робота посреди коридора. Я напомнил директору об этой опрометчивости вопросом: разве R.Bot не ставит сам себя на зарядку автоматически?
Гендиректор снова взялся за управление роботом. «Это одна из проблем… Они у нас сами ставятся, но одно дело ставить на зарядку маленькое устройство… и другое… нужна определённая… – Алексей хочет сказать „сноровка“, но одновременно говорить и парковать „эрбота“ ему не просто. – Вот когда будет управлять этот парень, Сергей из больницы… он… поставит». Но Алекс всё-таки сам погружается в рулёжку, и после череды взвизгиваний мотора звучит победное сообщение: «Робот пристыковался к зарядной станции».Задаю вопрос о первенстве и лидерстве. Вон, говорю, сделали наши первый русский смартфон и немедля объявили, что это точь-в-точь как iPhone 4, только лучше, равных в мире нет. И с другими российскими инновациями, говорю, похожая история. Стало быть, и ваши «эрботы» должны быть первыми в мире хоть в чём-нибудь. Разве нет?
Алекс отрицательно машет головой. "Есть такая книга – «Искусство быть вторым. Почему „открыватели рынков“ не становятся безусловными лидерами». Я там впервые увидел понятие «радикальная инновация». Она завоёвывает рынок и убивает определённые виды бизнеса. Возьмём Apple. Сотворив iPhone, они не изобрели телефон. Выпустив iPod и iPad, не изобретали MP3-плеер и планшетник. А радикальную инновацию сделали, – Князев кивает на мой «айпэд», который вместо диктофона записывает нашу беседу.
– И когда эта инновация создаётся, начинается борьба за доминирующую модель. В случае с роботами для телеприсутствия борьба сейчас идёт. Доминирующей модели ещё нет. Для этого нужно работать с потребителями, и мы на это идём. Пытаемся активно внедрять свою систему и исследовать, чего не хватает. Некоторые вещи, которые мы узнали, я озвучить не могу – они воплотились в открытия, которые сейчас в развитии, в итоге они объединятся в нечто… очень красивое".Генконструктор повёл меня на экскурсию по кабэ, предупредив, что фотографировать можно далеко не всё, лучше лишний раз спросить разрешение. «Многое из того, что мы делаем, не делает никто. И не хочется, чтобы кто-то это копировал, – твёрдо произносит Князев. – Многие из моих задумок, которым по два года, на Западе до сих пор не упоминаются. Я боюсь, если я это открою здесь, то там это быстро повторят. Мне хочется выйти сразу там. Подготовить там сразу всю инфраструктуру и начать сразу везде, как Facebook. Хочется быть в чём-то первым. Это максимальная мотивация, когда ты делаешь для людей что-то первым».
Подвал КБ показался мне хитрющим лабиринтом со связками разнонаправленных поворотов, внезапными ступеньками вверх и вниз, неожиданными закоулками и ловушками. За одним углом – кусок заурядного офиса, за другим – гараж безумных компьютерщиков, за третьим – в лицо пышет жаром серверная.
В проходах ты вдруг упираешься в дорогущий американский 3D-принтер или чуть не стукаешься башкой о потолок. И везде роботы, роботы, роботы. Готовые и недоделанные, частично собранные и грубо расчленённые, сломанные и зачем-то включённые. В кабэ мирно уживаются порядок и хаос. Быть может, поэтому бюро не лишено своеобразного уюта.
«Я думаю, в этом или следующем году мы должны выйти на прибыль точно. По нашим прикидкам, для начала нужно продавать сотню единиц в год. И я не считаю, что это массовые продажи. Это такая подконтрольная нам реализация. Потому что больше боишься продать и не обеспечить потом техподдержку, – заводит меня обратно в свой кабинет Князев. – С роботами, как с автомобилями, надо создавать техцентры, потому что подвижные части нужно менять. А коль мы не сделали пока робота с расходниками типа картриджей в принтере (хотя хочется, конечно), нужен специалист, чтоб роботу редукторы поменял, смазку».Дизайн «эрбота» похвалили японцы – мол, с внешним видом русские попали в точку. Но, пожалуй, больше всего иностранцам нравится цена, которая минимум в два раза ниже, чем у аналогичных по функционалу зарубежных роботов для телеприсутствия. Это несомненное превосходство «эрбота» над всеми его нынешними конкурентами. R.Bot в базовой модификации стоит около $3000 (в районе 90 тыс. руб.), а в максимальной комплектации, со всеми возможными датчиками, серверами и прочим, цена достигает трети миллиона рублей. Князев признаётся, что мог бы сделать своих роботов ещё дешевле, только тогда не будут отбиваться затраты на разработку.
"Инфраструктуру мы уже формируем, и нам даже приходится немножечко разрываться… Канада приглашает, например. Тамошний чиновник «немножечко» отличается от нашего. Он понимает, что если сделает для общества полезное, это очередная ступенька наверх. Я показывал вариант использования роботов для обучения детей, для инвалидов. И мне в США говорили, в Канаде сенаторы, люди из парламента: «Да если мы это реализуем, это вообще будет круто!» Вот когда с нашими чиновниками сталкиваешься… В общем, никому здесь ничего не нужно", – улыбается Алекс.Моя просьба обозначить сроки покорения русскими роботами мира не получает чёткого ответа. «Это очень сложно всё. Одно дело „Фейсбук“ сделать, да? 85 долларов аренда сервера плюс программисты, которые сами и создатели. А здесь всё-таки надо большую инфраструктуру поднять саму по себе. То есть всё – железо, электричество, софт… Нужны деньги. Если бы у меня их не было, я бы не смог и начать, – Алекс опускает глаза и смотрит на свой простенький мобильник.
– И самое главное – не убедишь же. Те вещи, которые мы начинали, их результат виден потом, когда люди начинают их использовать. Задумку очень сложно донести до остальных, пока они это не прочувствуют. Я вот прочувствовал управление роботом-полицейским – я знал, к чему мы идём. Все остальные видели фильм „Аватар“, „Суррогаты“, ещё что-то через несколько лет. Когда будет создана доминирующая модель, тогда быстрее всё пойдёт».
От русского робота обыватель вправе ожидать, что тот сделан целиком и полностью из отечественных комплектующих, собран медведями на российской фабрике под аккомпанемент балалаек, раскрашен в триколор и похож на матрёшку с двумя орлиными головами. Всё это я проговариваю Князеву и спрашиваю, насколько русский его R.Bot.
«Электронные платы, кроме материнской, мы сделали здесь. Ещё 5-6 плат с процессорами заказывали в Зеленограде, потом стали делать в Китае. Цена там значительно ниже, но китайцы поначалу присылали до 50% брака. В итоге всё-таки нашли сносного производителя, сделали специально для него стенды, чтобы всё проверял на месте и отсеивал брак, –объясняет Алексей. – Хотя у нас тоже стоят станки, они не позволяют делать пресс-формы так, чтобы конкурировать с Китаем. У нас очень дорого получается: дикая разница $500 против $5000. Ну и по мелочи – кнопки, провода… Это всё, конечно, в Китае закупается».
Едва я открываю рот, как Князев срезает: «Самое главное, что всё разработано здесь полностью. Абсолютно с нуля. Когда не на кого было и смотреть».Абсолютно невинный вопрос непредвиденно ставит моего собеседника в тупик. «Э-э-э, российская робототехника?» – Алексей напряжённо задумывается. Я всего-то и спросил, знает ли он в нашей стране других людей и/или компании, которые строят роботов с прицелом на массовые продажи, по аналогии с фирмой «Эрбот». То есть существуют ли в России роботы как бизнес. Мой собеседник разводит руками: «Я даже, к сожалению, не могу назвать никого… Есть всякие фестивали, университеты проводят…»
Извинившись, я не даю Князеву утянуть беседу в обсуждение станций юных техников, конкурсов в вузах и музеях. Меня интересует робобизнес. И кое-кого Алекс всё-таки смог назвать – компания «Андроидные роботы» ему известна. Правда, о её переименовании в НПО «Андроидная техника» и тамошнем положении дел он не знает. Я, кстати, тоже.
Шанс увидеть своими глазами, как роботы R.Bot действуют «в поле» и зарабатывают деньги на собственное развитие, мне нежданно представился не где-нибудь, а в самом что ни на есть "Сколково". Я был среди журналистов, приглашённых на премьеру электромобиля Mitsubishi i-MiEV, где восемь «эрботов» выполняли представительскую функцию. Машины были оформлены фирменной символикой виновника торжества и повсеместно фланировали среди гостей презентации. Девушка-организатор, у которой я спросил, откуда взялись роботы, гордо призналась, что нашла их по Интернету, но сумму сделки назвать отказалась.
Должен сказать, что на премьере в «Сколково» робот R.Bot пользовался не меньшим вниманием, чем сам i-MiEV. Наиболее активные «эрботы» говорили человеческими, слегка изменёнными «под робота» голосами и шутливо заигрывали с людьми, не забывая произносить заученные рекламные фразы о наступившем будущем.Разумеется, разговаривали за «эрботов» их операторы, с ноутбуками сидевшие за ширмой. Ребята, умеющие управлять такими роботами, считаются носителями целой новой профессии. Название у неё пока заменяет калька с английского – рободрайвер, и нельзя сказать, что это непыльная лёгкая работа.
Хотя разрешение камеры, количество кадров в секунду и другие параметры регулируются, качество картинки, идущей с робота, оставляет желать. Разработчики её, конечно, стараются улучшить, оснащают камеру многократным зумом, чтоб у операторов не страдали глаза, но тем не менее. Звук опять же не идеален. Управление несовершенно. А ведь одно-единственное столкновение с человеком на мероприятии грозит обернуться международным скандалом. В общем, наблюдая за рободрайверами в «Сколково», я поймал себя на мысли, что не хотел бы оказаться на их месте.
В компании R.Bot роботами занимаются максимум 50 человек. Команда из 14 ключевых держит основные направления — это создатели софта, электронщики, конструкторы-технологи, отдел тестирования, внедренцы и так далее. Алекс говорит, что людей ему не хватает.
«Чтобы нанимать человека на роботов, я должен бюджет очень чётко сейчас смотреть. Хотя если контракты удачно проходят по другим направлениям, деньги оттуда отчисляются. Вообще мне приходится заниматься всем на самом деле. И самое главное, я заметил по себе, что хрен отмажешься! – снова смеётся гендиректор.
– Заболел однажды, и мне казалось: ну классно, есть робот. И тут замечаешь – болезнь-то не в том, что не можешь перемещаться по улице, а в том, что у тебя мозги перестают нормально работать. Я захожу на робота, не отвертишься уже, ко мне сразу начинают обращаться как к здоровому человеку. И ты чувствуешь, что тебе быстрее от робота надо отключаться, поспать с температурой, отдохнуть».
В ходе беседы возник непраздный вопрос – сколько людей могут одновременно зайти на робота для телеприсутствия. Оказалось – сколько потянет система. Князев с коллегами пробовали сотню человек и полагают, что пользователей должно быть даже больше.
«Канада, США, Европа, – загибает пальцы Алекс. – Где начнём, там сразу договоримся: сертификацию роботов проводим и параллельно внедрение. Возможно, общий сертификат будем делать, чтобы он и на Северную Америку, и на Европу сразу работал. Быть может, мы на внедрение сразу кинем 50 роботов в США, в районе Нью-Джерси, потому что там общались больше. А в Канаде основной штат у нас Онтарио, там 40% жителей страны. В Европе Латвия интерес проявляет…»
Естественно, я спрашиваю, а как же Медведев, Сколково инновации и модернизация, Путин, Агентство стратегических инициатив?..
Ответ на этот вопрос о поддержке российских госструктур – история с предсказуемым концом. Если вкратце, Князев попросил у чиновников кредит в $10-15 миллионов, чтобы закончить производственный цикл в России. Комиссия почему-то сплавила Алекса в Минобороны, оттуда его отфутболили в Минобразования, потом послали в Минкомсвязь. Затем наступила гробовая тишина, и знакомые раздобыли Алексу телефон важного человека.
«Он трубку взял, ну я говорю: здравствуйте, вот по поводу роботов, у вас наше письмо, хотелось бы объяснить, встретиться. Тот отвечает: Алексей Александрович, вы взрослый человек, вы бы, прежде чем звонить, выяснили бы, сколько времени уходит на рассмотрение, на официальный ответ… В общем, разговор закончился советом: вы, мол, изучайте Интернет, зайдите в Google, наберите в поисковой строке… Я, говорит, не понял, зачем вы звонили, я потерял с вами время, до свидания. Так закончилась наша инновационная с ними деятельность», – теребит шариковую ручку Князев.На самом деле у компании «Эрбот» была и вторая попытка штурма госструктур РФ. По линии общества инвалидов. «Я год или полтора тому назад написал письмо, объяснил, что мы сделали технологию, можно привлечь инвалидов в качестве рободрайверов, расписал, как инвалид будет работать из больницы…»
Алекс мог дальше не рассказывать, всё и так понятно. Но Князев разъяснял мне преимущества своего проекта так, будто равнодушный адресат того письма это я: «Ведь чем классно: инвалид закончил работать, он удовлетворён, что был не дома, а на работе. Он с людьми общается, деньги получает, полезный член общества… Попросил дать контакты, с кем можно общаться, чтобы привлечь инвалидов. В ответ – молчок полный. Наконец дозвонился до них, спрашиваю, а почему вы на наше письмо не ответили? Мне говорят: а вы не написали, что обязателен ответ. Все попытки через чиновников выйти упёрлись в заграждение. Ощущение, будто требуют заплатить за доступ…»
Инвалидов для управления роботами сотрудники Князева стали искать сами. Сначала ходили, обзванивали, потом переключились на Интернет, нашли сайт, где общаются инвалиды, и оттуда подтянули ребят с ДЦП, другими нарушениями и болезнями. Сейчас эти ребята уже опытные рободрайверы."У меня один парень работает – энцефалопатия у него, мозговое заболевание. Он тянет слова и очень этого стесняется. Но ведь учёные доказали, что социальное признание, уважение, коммуникация, нахождение в социальной среде, где тебя замечают, воздействуют на мотивационный центр действий человека даже мощнее, чем инстинкт самосохранения. Великий эффект! – восхищается Алексей. – И на примере этого парня мы просто обалдели: сейчас он говорит гораздо быстрее, перестал стесняться, в человеке энергия пробуждается. Недавно он в Политехническом музее сам для детей провёл экскурсию по залу телевидения, всё рассказывал-показывал… И преодолел тот страх, что над ним смеялись".
Позже на этот счёт генеральный произнёс фразу, которая у меня до сих пор не идёт из головы. «Роботы могут активировать энергию дремлющую хотя бы в инвалидах». Прозвучало именно так, без запятых.
Неординарная идея о привлечении инвалидов в качестве рободрайверов пришлась по душе партнёрам Князева в Северной Америке. Он им даже предложил своеобразный бартер. «Допустим, в Канаде ночная работа стоит дорого, но русские инвалиды могли бы отслеживать ситуацию ночью в Онтарио, а канадские – здесь, у нас. В итоге в выигрыше и работник, и работодатель. Получается, что ночная работа выполняется людьми днём. Тут очень много можно выгод найти! – убеждён Алекс.
– Представляете, если миллион инвалидов посадить на 10 миллионов роботов, чтобы они, работая как в колл-центре, могли своё время эффективнее расходовать! Человек полностью занят, а обслужил 10 точек у десяти работодателей, у каждого взял поменьше зарплату, но реально-то и работодатель сэкономит, и инвалид заработает больше в разных местах!»
Хотя компания «Эрбот» своих роботов в привычном понимании не продаёт, она всё активнее их внедряет, причём повсеместно, включая обычные школы и больницы. R.Bot и дети – это отдельное перспективное направление.
"В разных школах по-разному. В одной, недалеко от нас, получилось очень удачно. Пошли напрямую к директору, она согласилась. Дали мальчика, у него почки пересаженные, не может ходить в школу (ежедневно принимает снижающие иммунитет препараты, чтобы отторжения не было). Поставили робота, и нормально, мальчик начал работать, учиться. Но неожиданно мы столкнулись с такой вещью, как нежелание учительницы участвовать в эксперименте, который не являлся частью программы. Она начала отключать робота! – смеётся Алексей. – При этом она не умела его отключать и выключала зарядную станцию. Ну мы замечаем – робот разряжается и разряжается. В общем, мы его забрали".Опыт был продолжен в другой школе и выдал ещё больше пищи для размышлений. «Мы обнаружили массу вещей, которые сами даже придумать не смогли бы», – сознаётся Князев. Робототехники столкнулись с тем, что приходящие на дом к больному ребёнку учителя, как правило, вытягивают тому оценку повыше. А когда ученик-домосед посредством робота оказывается в классе, ему приходится отвечать без поблажек по полной программе.
Сюрприз – все вдруг видят, что ребёнок совсем не отличник. То есть родители должны учитывать, что с телеприсутствием образование будет даваться всё гораздо строже, чем без оного. Когда действует R.Bot, ребёнок в классе, его ответы все слышат, учитель должен ставить ему оценку, как всем остальным. «Мы этого не знали и не предвидели», – признаёт директор «Эрбота».
Благодаря телеприсутствию родители школьников могут под своими паролями заходить на робота во время уроков и смотреть, как ведут себя их детишки и, что не менее важно, учителя. И хотя управлять роботом в школе и говорить через него родители не могут, некоторые преподаватели от такого человеко-машинного взаимодействия не в восторге.
"Другое дело, если учителю есть что показать. Однажды была программа по электронному образованию, и я пошёл послушать. Подходит ко мне зам директора и говорит «давайте». Так мы почти случайно на Таганке нашли школу, которая проводит открытые уроки «под камеры». Поставили там пару роботов, и родители говорят: нам теперь родительское собрание не нужно – мы сами видим, как ведут себя дети: этот шумит, этот всем мешает, этот сидит и не отвечает", – сообщает мой собеседник с нескрываемым удовольствием. Проблему робота как отвлекающего фактора во время урока Князев не считает серьёзной, потому что к машине в классе все, дескать, быстро привыкают и перестают обращать внимание.
"Для больниц у нас есть роботы бесшумные и шумные. Тихий – понятно, это реанимация, операции на сердце. Но в одну больницу у нас сейчас просят поставить шумного робота, чтоб заметнее был, – рассказывает генконструктор. – Кстати, в больнице был случай. Ночью врач зашёл на робота из дома, тот стал шевелиться, женщина одна испугалась! (Смеётся.) Ещё благодаря системе медсёстры дисциплинированнее стали, а то уйдут курить…"
Князев провожает меня к выходу из КБ, и я краем глаза отмечаю у двери навороченную систему безопасности. У порога Алекс почему-то вспоминает Акио Мориту, основателя компании Sony: «У него в книге глава есть одна классная. Он говорит: мы, японцы, живём на островах, где всё время трясёт, 30% территории у нас пригодно для жизни, у нас постоянно цунами проходят, у нас нету никаких полезных ископаемых, но зато у нас есть энергия народа и она позволяет нам много чего делать. А у нас в России, к сожалению, энергия углеводорода есть. Мой сотрудник на этом примере говорит: что лучше – энергия народа или энергия углеводорода?»
На прощание Алексей советует мне почитать интересную книжку, которую он купил вчера. Книга называется «Как избежать ресурсного проклятия».