7 грехов журналистики

Весьма распространённый грех. Внешние проявления: специфическое интонирование (короткие паузы посреди предложений), слегка раскачивающаяся походка, ироничная улыбка и пляска бровей над выразительными глазами. Для предающегося данному греху не обязательным, но крайне желательным является элегантный костюм или строгое платье с незамысловатой причёской.

Но главный урон по отечественной журналистике Леонид Парфёнов нанёс своими стендапами. Стендапом, если кто не знает, называется появление корреспондента в кадре. В репортажной журналистике это только приветствуется — ибо на первый план выходит скорость изготовления материала, а не его качество. Также стендап оправдан, если необходимую для сюжета картинку негде взять, и 25-секундное появление корреспондента в кадре есть банальное «латание дыр». Но «стендап» абсолютно не нужен, когда у съёмочной группы есть и время, и картинка. В этом случае стендап превращается из необходимости в самолюбование.

Известный журналист Парфёнов собой любоваться любил всегда. Благодаря ему, отечественная журналистика обогатилась ненужными, неоправданными и раздражающими появлениями корреспондентов в кадре.

Чтобы не согрешить, журналист должен любить профессию в себе, а не себя в профессии.

На данный момент не существует греха, который пустил бы более глубокие корни в российской журналистике. Этот грех является производным от парфёнанизма и берёт своё имя от журналиста Алексея Пивоварова с НТВ, некогда бывшего первым учеником Парфёнова. (Кстати, врядли кто-то оказал большее влияния на отечественное телевидение, чем Леонид Парфёнов: он породил целую плеяду высокооплачиваемых клонов. И Алексей Пивоваров был только первым из них.) Влияния этого греха не избежали даже такие прославленные люди как Вася Уткин и Жора Черданцев.

В отличие от парфёнанизма пивоварство паразитирует на исключительном внимании к себе. Пивоварец как бы говорит зрителю — это явление важно только потому, что его освещаю я, а ни кто-то другой. Пивоварец рассуждает по-буддистки: явления существуют, пока я обращаю на них хоть какое-то внимание. Журналист-пивоварец уверен: раз мне не интересно какое-то событие, значит оно не интересно никому, и тем более не заслуживает малейшего освещения.

Чтобы не согрешить, журналист должен помнить: интересы аудитории важнее интересов автора.

Один из самых свежих грехов. Заключается в желании вынести сор из избы, приравнивания невозможному к реальному и/или крайне резким высказываниям по поводу чего-либо. Автор греха — журналист «Ъ» Олег Кашин писал очень язвительные материалы, за что получил арматурой по голове. Интересно, что до этого арматурного случая многие никогда не слышали про Кашина. А после внезапно выяснилось, что это чуть ли не легенда отечественной журналистики!

Фамилия же, на мой взгляд, удивительно точно характеризует содержание головы вышеозначенного журналиста. Если статьи у него — это ещё куда ни шло, то интервью — натуральная каша в голове. Мысли перемешаны так густо, что сложно понять как он вообще умудряется писать статьи. Впрочем Кашин и после удара по голове продолжал писать всякое «умное». Через этого его стали ненавидеть почти все, ну кроме внутренних сепаратистов и прямых врагов народа типа Станислава Белковского. Хотя привязанность Кашина Белковскому — дело давно доказанное.

Дабы избежать греха, журналист должен помнить — слова даже самой дерзкой статьи нуждаются в подборе.

Невзоростность — высшая степень проявления кашинизма. Заключается в тотальном отрицании всего и вся на фоне тотальной продажности. Грех называется в «честь» Александра Невзорова, который снял фильм «Чистилище» и рассказывал в прайм-тайм канала «Останкино» о каннибализме среди питерских интеллигентов. В итоге его ненавидят все, но его мнение интересно, пока идут нападки на общественные ценности.

Если журналист не хочет гореть в аду за «невзоростность», то он должен иметь идеалы и мораль.

Она же псевдоучёность. Известный журналист Павел Лобков когда-то специализировался на биологических программах на НТВ. Он учил как искать трюфели и выращивать растения субальпийского пояса в условиях Москвы. В этом не было ничего плохого, ведь Павел Альбертович имеет диплом о высшем образовании по данной специальности. Но как только он стал лезть в другие отрасли науки, журналист Лобков сдулся. Спасали его только ссылки на авторитеты. Жаль, что Павел был подвержен парфёнанизму настолько сильно, что обращаться к светилам науки ему вскоре стало западло.

Любой внимательный журналист должен помнить: нельзя считать себя умнее других. Пусть даже ты и специалист в данной сфере.

Слово «Зильбельблуд» происходит не от настоящей фамилии Дмитрия Быкова (Зильбельтруд), а от «словоблудие». Ведь Дмитрий Быков прославился не своим слогом, а своей продуктивностью. Как и Дмитрий, слуга зильбельблуда (зильбельблядь) может вести колонки в 15 изданиях, писать четыре книги одновременно, выступать на ТВ и снимать свои собственные передачи. Понятно, что количество во вред качеству. Дмитрию некогда пополнять своё лукошко знаний, поэтому он перестал быть интересным всем подряд, включая Экслера. Грех наименован в честь журналиста Быкова, который также прославился к делению людей на «биологические виды и роды», с долгим, нудным и понятным только ему перечислением признаков.

Журналист, помни! Плодотворность — первый шаг в невостребованность.

Облатынинцы пишут для реакции. Их не интересуют ни факты, ни логика. Они гордятся «связями», а своим главным достоинством считают непревзойдённое чувство юмора и сатиры со скидкой на собственную гениальность. Их цель — унизить, шокировать или устрашить максимальное количество людей. В свою очередь они уверены, что несут правду — ведь мир после их очередной статьи якобы становится лучше. На самом деле их работы грешат многочисленными ошибками и плохо скрытым чувством собственной неполноценности, которое они выменяли на чувство собственного достоинства. Грех получил своё имя у журналистки Латыниной, которая, кроме всего прочего, умеет навязчиво повторять одни и те же фразы из раза в раз.

не имея на это прав,полномочий,ума и просто...ТАЛАНТА.