Лирика

Равнодушный господь, я перо твоего крыла,
Непослушная прядка у самой твоей щеки,
Я забытая песня, апрельская полумгла,
Я - не Евина дочь, обжигающая горшки.
Я встаю на ребро, чтобы громче кричал Адам,
Я вошла ему в грудь, но ты сам меня приручил...
Я ночная кукушка, считающая года,
я замок золотой, а ты потерял ключи.
Ты не учишь меня, что такое - творить добро,
Я тебя не учу, что такое - за все платить,
Ты ошибся, Господь, нарекая меня ребром.
Я - дыханье твое, восставшее во плоти.
Я тебе улыбнусь, ты вернешь мне мое сполна,
И приплатишь еще, я смахну твои медяки...
Ты ведь знаешь, мой бог - не водою полна луна,
Ты заточишь перо, и я с красной начну строки.

Мария Хамзина

Пожалей мя, Господи, пожалей,
Не убудет вышних твоих щедрот,
Белый пух, слетающий с тополей,
Заструится в окна и через год.

Пожалей мя, Господи пожалей,
Обещай спасение и покой,
Только душу мучает дуралей,
Чуть повыше смысла одной строкой.

С ним и волчьи ягоды точно мед,
С ним и в ясный день - зажигай огонь,
Он уже давно ничего не ждет.
У него в ладони моя ладонь.

Посеки мя дождиком, посеки,
Мой соколик темный и бос, и гол,
Любы сердцу, Боженька, босяки,
Мы пропьем последний его обол.

Приголубь, нас, Господи, приголубь.
Милосердный Боже и слеп, и глух,
Не придутся мытари ко двору,
Заметает двор тополиный пух...

Pelageya

Сохраню эту встречу и гулкие вопли сирен,
солнце медленно прело, сжимаясь в сухой апельсин,
триста лет состраданья в глазах петербургских трущоб,
никогда не забуду, как приторно пахла сирень,
как плутали слова, как земля замерла на оси...
Я всё это запрячу-зарою надёжнее, чтоб

из ажурных морщинок твоих и напрягшихся жил
карту памяти сделать с пометкой - "сердечный тайник"
и в песочных часах по минутам просеивать жизнь.
Жизнь - в которую ты золотою песчинкой проник.


Хилина Кайзер

А было все как у людей...
Каких? Никто сказать не сможет.
Где целый век - никчемный день.
И так ли важно, с кем он прожит.
Июньский тополиный снег
в час пик глаза прохожим застит...
Как у людей ни "да", ни "нет".
"До новых встреч. Любви и счастья!"
Пух тополиный. Серый день
привычно и обычно начат...
О Боже, все как у людей!
А с нею было бы иначе.

Дмитрий Сорокин

А детство горит алмазом на дне графина...
И снова весна и звёзды. Прохладный вечер.
И Том, поступившись обществом Гека Финна,
ждет света в окне застенчивой Бекки Тэчер.
Терпенье, дружок. Ты точно дождёшься света.
Ты светел и сам. И это отнюдь не поза.
Поди объясни, зачем тебе нужно это;
поди осознай, что в сердце твоём - заноза.
Ты станешь взрослей - всё будет намного проще:
разлезется ткань судьбы на отрезки. Миги.
И вместо любви останется беглый росчерк
в приходной - точней, расходной - амбарной книге.
Забудется свет. И, нитью чужой ведомый,
ты будешь метаться, падая ниже, ниже,
черствея в пути от хижины тёти Томы
до сотен других, зеркально похожих хижин.
Ты будешь потёртым днищем царапать мели,
научишься брать преграды и бить поклоны.
Зато, заземлившись, станут конкретней цели,
а также наборы средств к достиженью оных.
Однажды назад захочешь - да только где там...
Уже не вернешь тот давний весенний вечер,
в котором зажглось уютным нездешним светом
окошко в маленьком домике Бекки Тэчер.

Александр Габриэль

Не жалей, не бойся, не проси...

Не жалей, не бойся, не проси.
Не жалей того чего вернуть нельзя,
Не жалей ты прошлого, скажи
Что ты можешь сделать для себя?
И не бойся правды о себе...
Это сделал ты, а не другой,
Значит, будешь прыгать ты в окно,
Будь хоть откровенен сам с собой.
И не бойся будущего – верь,
Что ты сможешь изменить судьбу
Ты войдёшь в распахнутую дверь
И увидишь там свою мечту.
Не проси поблажек у других,
Слабости своей не выдавай,
Сочини ты поострее стих
Но слова на ветер не бросай
Не проси у Бога ты любви,
Без неё жизнь легче так и знай,
А пришла любовь – за ней иди
И дотла, как угли, ты сгорай.
Не жалей, не бойся, не проси,
Будет всё и свой всему черёд,
Но когда придёт черёд – живи,
Потому что скоро всё пройдёт.
Не жалей, не бойся, не проси,
Главное ты должен понимать
Для себя обязан ты решить
У какого берега пристать.

(Михаил Болотов)

Это случилось, и стало темно.
Горло зажало стон...
Теперь нас двое – я и оно,
Весом в тысячу тонн.

Не властны враги, бессильны друзья.
Снаружи меня – броня,
Но от него укрыться нельзя –
Это – внутри меня.

Его невозможно залить вином,
В страшном бреду забыть,
Его не прогнать ни работой, ни сном.
С этим придётся жить.

И почему-то нужно бродить
Под снегом, ночь напролёт –
Как будто оно перестанет давить!
Как будто оно уйдёт!

Мозг странной работой занят сейчас:
Расстреливает в упор
Пометками: "-Это же в первый раз!
В первый же раз с тех пор!"

Вот что-то ещё...
С трудом, как сквозь дым
Нулей различаю ряд.
Первую полночь после беды
Высветил циферблат...



© Долгов Александр

Утром
звезды догорают,
гаснут бусы на браслете –
чётки
я перебираю
и прошу
о милосердье.

Где-то рядом
ангел русый
дарит
взглядом утешенья,
я перебираю
бусы –
у него
прошу прощенья.

Пусть еще
не пели птицы,
и окна
темны решетки,
пусть еще
пусты страницы –
я перебираю
чётки.


Если
присмотреться строже,
кажется –
как будто свито
из прозрачных
букв-горошин
ожерелье
алфавита.

Утром
звезды догорают,
трели
птицами пролиты,
буквы
я перебираю
и из них
творю молитвы.

Утром
гаснут
звезды-точки,
проливают
птицы – трели,
и расбросано
по строчкам
алфавита
ожерелье...


Людмила Колодяжная

Звёзд падающих больше, чем желаний,
А летних дней уже наперечёт…
Знобит листву от сентября посланий,
Тропинка в синем мареве течёт.
Здесь иволгам приволье, да удодам,
Но не слыхать всезнающих сорок,
Полынью пахнут облака, и йодом
Врачует море ноющий висок.
Оно вон там ликует, - под обрывом,
Где неба столько - слёз не удержать!
Где можно век, в бездействии счастливом,
В траве, поющей на ветру, лежать!..

Олеся Рудягина

...помним.


О нашей встрече.

О нашей встрече что там говорить! -
Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий, -
Но мы с тобою сразу стали жить,
Не опасаясь пагубных последствий.

Я сразу сузил круг твоих знакомств,
Одел, обул и вытащил из грязи, -
Но за тобой тащился длинный хвост -
Длиннющий хвост твоих коротких связей.

Потом, я помню, бил друзей твоих:
Мне с ними было как-то неприятно, -
Хотя, быть может, были среди них
Наверняка отличные ребята.

О чем просила - делал мигом я, -
Я каждый день старался сделать ночью брачной.
Из-за тебя под поезд прыгнул я,
Но, слава богу, не совсем удачно.

И если б ты ждала меня в тот год,
Когда меня отправили на дачу, -
Я б для тебя украл весь небосвод
И две звезды Кремлевские в придачу.

И я клянусь - последний буду гад! -
Не ври, не пей - и я прощу измену, -
И подарю тебе Большой театр
И Малую спортивную арену.

А вот теперь я к встрече не готов:
Боюсь тебя, боюсь речей интимных -
Как жители японских городов
Боятся повторенья Хиросимы.

(Владимир Семенович Высоцкий. 1964 год.)